История арабского доктора, спасшего евреев после теракта, и его "русской" жены
Две недели назад палестинские и израильские СМИ, включая NEWSru.co.il, рассказали о том, что первую помощь семье Марк, пострадавшей 1 июля в результате теракта на 60-й трассе, оказал арабский врач, житель Палестинской автономии. Эти публикации были не совсем точны.
Во-первых, неверно было названо имя врача – "Али Абу Шрух" подчеркивает, что его имя Али Шрух. Во-вторых, он говорит, что не был осужден за террористическую деятельность, хотя в юности провел немногим более месяца в палестинской тюрьме по подозрению в экстремизме. В-третьих, никто, кроме Второго канала ИТВ, не отметил тот факт, что Али не был первым арабом, оказавшим помощь жертвам теракта. Первым на месте происшествия оказался местный житель Ислам аль-Бид, ехавший в машине вместе с женой-медсестрой.
Корреспондент NEWSru.co.il побеседовал с Али Шрухом и его женой, и выяснились подробности, которые могут быть интересны нашим читателям.
Али Шрух из деревни Дахария (к югу от Хеврона) в 1989 году, в 18-летнем возрасте, отсидел 33 дня в местной тюрьме по подозрению в том, что бросал камни в военнослужащих ЦАХАЛа. По его словам, позже с него сняли обвинения и отпустили.
В Управлении тюрем Израиля (ШАБАС) редакции NEWSru.co.il заявили, что не располагают данными о содержании этого человека в израильской тюрьме.
Али Шрух женат на гражданке России Екатерине Михайловне Миндлиной. Оба они – врачи. Али – хирург-уролог. Екатерина – акушер-гинеколог.
В 1991 году 20-летний Али Шрух поехал в Россию, где поступил в медицинский институт в Уфе (ныне – Башкирский государственный медицинский университет). В 1998 году, когда Али уже был в ординатуре, он женился на Кате Миндлиной, учившейся на третьем курсе в его альма-матер. Екатерина родилась в Башкирии, но в начале 80-х ее семья переехала в Томскую область. Дед Кати по отцовской линии был евреем, воевал, Катя еще помнит, как он говорил дома на идиш. Катя с младшим братом, как и их отец, – православные. Мать Екатерины, татарка – мусульманка.
"Катя росла в Сибири, а потом, к ее сожалению, попала в Уфу, чтобы я с ней познакомился. И она лучшее, что у меня есть. Подарок от Аллаха", – говорит Али.
В 2003 году, когда старшему сыну Шрухов, Юсуфу, было 4 года, семья решила вернуться в Палестинскую автономию, однако израильские власти отказали Екатерине в визе, поскольку она была замужем за палестинским арабом. Семье Шрухов пришлось поселиться в Аммане, где они прожили до 2008 года, когда между Россией и Израилем был введен безвизовый режим, и Катя смогла въехать на территорию ПА по российскому паспорту. Однако поскольку в Аммане у Али уже была практика, он отправил семью в Дахарию, к родным, а сам до недавнего времени жил на две страны, пока около 8 месяцев назад окончательно не перебрался к семье.
У Шрухов трое детей. Старшему, Юсефу, 18 лет, он недавно окончил школу и собирается ехать учиться на нефтяника в Москву, где живут Катин брат и их мама.
"Он видит, как пашут мама с папой, и медицину учить не хочет. Когда муж с женой врачи, это не жизнь. То я на работе, то она на работе. Хочет учиться на нефтяника – пусть учится", – говорит Али.
Среднего сына зовут Махмуд, ему 10 лет. Младшую дочь назвали Альмирой, в честь Катиной мамы. Ей 5 лет, и она пока говорит только по-русски.
Катя рассказала нашему корреспонденту, что в 2003 году она поехала в Москву в израильское консульство и подала документы на ПМЖ в Израиль. Все доказывающие еврейство Миндлиных документы были собраны еще в начале 90-х Катиным отцом, который хотел репатриироваться с семьей в Израиль, но внезапно умер. Несмотря на наличие документов (документы, доказывающие еврейство Екатерины Миндлиной, находятся в распоряжении редакции NEWSru.co.il), Кате было отказано в праве на репатриацию.
По словам Али Шруха, в 1999 году его младший брат Аля был случайно застрелен израильскими военными в Хевроне. Имя Алаа (Аля) Шрух упоминается в отчете, поданном в 2000 году палестинским представителем в ООН. Согласно этому документу, Алаа Шрух погиб в Хевроне 4 июня 1999 года в результате действий израильских военных. Подробные материалы по этому инциденту нашей редакции найти не удалось.
У Али Шруха две клиники – в Дахарии и в соседней деревне Дура. У Кати своя частная клиника. По словам Кати, в Дахарии и в окрестных деревнях живет много русско-арабских семей, и они дружат. Катя участвует в консульских мероприятиях, посещает русский общинный центр в Вифлееме, однако на территорию Израиля может въезжать только одна, без семьи, поскольку для Катиного мужа и для ее детей требуется специальное разрешение.
"У нас в городе очень спокойно, напряженности нет, сюда практически не заходят солдаты. Но когда где-то рядом происходит что-то серьезное, конечно, это отражается на повседневной жизни. Я недавно ездила в Рамаллу с заездом в Хеврон, и дорога заняла больше трех часов, хотя по российским меркам эти расстояния – просто детский утренник. Хочется мира и спокойствия, хочется без опасений передвигаться между городами. И, конечно, хочется иметь возможность поехать с детьми в Тель-Авив или в Иерусалим. Али смог выбраться в Иерусалим только теперь, когда ему исполнилось 45 лет", – рассказывает Катя.
1 июля, в последнюю пятницу Рамадана, Али Шрух с двумя братьями и их женами (а не со своей женой, как сообщали СМИ) выехал в сторону Иерусалима, в мечеть Аль-Акса. На шоссе №60, в районе Адораим на юге Хевронского нагорья, они увидели на дороге махавшего руками мужчину, а на обочине – перевернувшийся автомобиль, в котором, как они позже узнали, находилась семья Марк из Отниэля. Мужчину, который остановился первым, зовут Ислам аль-Бид. К тому моменту, когда к месту трагедии подъехала машина Али Шруха, Ислам аль-Бид с женой-медсестрой уже вытащили из машины детей.
Поняв, что нужна медицинская помощь, Али попросил брата остановить машину.
"Остановивший нас парень потащил меня к своей машине, где сидела раненая девочка. Увидев меня, она перепугалась еще больше, но мой брат Махмуд объяснил ей на иврите, что я врач и хочу ей помочь. Я сам на иврите не говорю. Девочка приподняла футболку, и я увидел на ее левом боку, в районе живота, ранение. На месте уже скопились солдаты ЦАХАЛа, я попросил у них бинты, но они меня не поняли, и тогда я взял полотенца, которые мы брали с собой для молитвы, и перетянул ими рану. Девочка все время спрашивала, что с ее родителями, и Махмуд пытался ее успокоить", – рассказывает Али.
Оказав помощь ребенку, врач подошел к перевернутой машине и увидел, что мужчина на пассажирском сиденье уже мертв, но женщина за рулем жива.
"Она была жива, но с трудом дышала, потому что ремень безопасности давил ей на шею. Я не мог вытащить ее один, и мой брат разбил в машине стекло, залез внутрь, и мы вместе вытащили раненую. Я сказал солдатам, что я врач, и они нам не мешали, хотя их становилось все больше и больше. Ни мы, ни они еще не знали, авария это или теракт, но меня это не интересовало, я делал свое дело. Я ведь врач, и обязан лечить – арабов, русских, евреев, кого угодно. Я давал клятву Гиппократа, а остальное меня не интересует. Затем на место происшествия прибыла бригада "Красного полумесяца", а еще через 10 минут – бригада "Маген Давид Адом". Женщину положили в израильскую "скорую", и я сказал водителю, чтобы тот срочно вез ее в больницу, поскольку ей была необходима срочная операция. Когда раненую увезли, ко мне подошел медбрат палестинской "скорой" и посоветовал мне поскорее уехать, поскольку это явно теракт. Я попросил военнослужащих открыть нам дорогу, и мы уехали", – рассказывает врач.
Первым об этом инциденте сообщило палестинское информационное агентство "Маан", однако с множеством неточностей. Коллега Шруха, которому врач рассказал эту историю, связался с журналистами и передал им данные Али. После этого в доме Шрухов начал разрываться телефон – звонили со словами благодарности члены семьи Марк, израильские генералы, а также друзья, родственники, коллеги и соседи Али и Кати.
"Али поступил совершенно правильно, это его долг, и любой врач поступил бы так же. Я уже потом, услышав подробности, поняла, как они рисковали, остановив тогда машину", – говорит Катя.
В результате теракта на 60-й трассе 1 июля погиб 48-летний Михаэль (Мики) Марк – житель поселения Отниэль, руководивший там военной йешивой, двоюродный брат начальника "Мосада" Йосефа Коэна. Его супруга Хава получила тяжелые ранения, но выжила. Также были ранены их дети 14-летняя Теила и 15-летний Пдая.
Материал подготовила Алла Гаврилова
